Октябрь расстрелянный

see http://angelinos.narod.ru/october93zhertvphotoalbum.html

По данным ГМУМ с 9 ч. 3 октября по 5 ч. 5 октября 36 человек, которых донесли до «Скорой», скончались по дороге в больницу. (Эта цифра включает и пострадавших в Останкино). (НЕГ. 1993. №40. С.2). Зам. директора института им. Н.В. Склифосовского М.М. Абакумов сообщил, что к ним с 3 по 5 октября доставили 132 пострадавших с тяжёлыми огнестрельными ранениями, из которых 10 умерли во время операции или после операции. (Поражение цели…С.2). По данным МВД на утро 5 октября с прилегающей к Дому Советов территории в медицинские учреждения доставили 246 человек, из них 18 скончались от ран. (Поражение цели…С.2).

Вместе с тем имеются свидетельства того, что трупы, собранные на улице вывозились не только Скорой помощью и усилиями добровольцев. Люди в штатском из спецслужб во второй половине дня 4 октября подбирали убитых на баррикадах и куда-то увозили. (Путь. 1993. №10-11. С.9). Какие-то люди в комбинезонах грузили трупы защитников, сложенные штабелями в парке им. Павлика Морозова. (Завтра. 2007. №40. С.8).

Однако немалая часть трупов, поступившая в московские морги, вскоре оттуда исчезла. Врач Спасательного Центра ММА им. И.М. Сеченова А.В. Дальнов, работавший во время штурма в здании парламента, через некоторое время после событий констатировал: «Заметаются следы по точному числу пострадавших. Засекречиваются все материалы по 21.09 – 4.10.93, находящиеся в ЦЭМПе. Переписываются некоторые истории болезни раненых и умерших, изменяются даты поступления в морги и больницы. Часть пострадавших, по согласованию с руководством ГМУ, перевозится в морги других городов». (Руцкой А.В. Кровавая осень. М., 1995. С.488-489).
Из морга Боткинской больницы значительную часть трупов вывезли в неизвестном направлении. По информации журналистов «МК» в течение двух недель после событий на грузовиках с гражданскими номерами дважды из морга Боткинской больницы вывозились трупы «неизвестных лиц». Их вывозили в пластиковых мешках чёрного цвета. (МК. 1993. №234. С.3; см. также НГ. 1993. №215. С.1).

Некоторых погибших отправили в спецморги ведомств, где их трудно было найти. Начиная с 5 октября, А. Дальнов и его коллеги обошли госпитали и морги министерств обороны, внутренних дел и госбезопасности. Им удалось выяснить, что трупы жертв октябрьской трагедии, находившиеся там, в официальные сводки не попали. (См. Андронов И.И. «Янки дали команду: Пли!» на сайте oct1993.narod.ru). Об этом же говорилось в докладе Комиссии Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации по дополнительному изучению и анализу событий, происходивших в городе Москве 21 сентября-5 октября 1993 г., которая работала в 1999 г.: «Тайный вывоз и захоронение трупов погибших в событиях 21 сентября-5 октября 1993 г., о котором неоднократно сообщалось в некоторых печатных изданиях и средствах массовой информации, если и имели место, то производились…,возможно, через морги других городов, некоторые ведомственные морги или какие-то иные структуры, связанные с Министерством внутренних дел Российской Федерации». (См. Астраханкина Т.А. События 21 сентября – 5 октября 1993 г. Организаторы, исполнители и жертвы политического противостояния. М., 2000. на сайтах voskres.ru, 1993.sovnarkom.ru, oct1993.narod.ru). Как сообщил корреспонденту «НЕГ» источник, пожелавший остаться неизвестным, список находившихся в Лианозовском морге Москвы (одном из таких спецморгов) погибших у Дома Советов на начало марта 1994 г. занимал две страницы машинописного текста. (НЕГ. 1994. №43. С.1).
Но в самом здании бывшего парламента оставалось много трупов, которые не попали даже в морги. Врачи бригады Ю. Холькина свидетельствуют: «Мы прошли весь БД до 7-го («цокольного») этажа… Но выше 7-го военные нас уже не пускали, сославшись на то, что там всё горит и можно попросту отравиться газами, хотя оттуда доносились выстрелы и крики». (МК. 1993. №234. С.3). В 19 ч. 28 мин. 4 октября к Дому Советов направлены пожарные подразделения УПО ГУВД г. Москвы. Они начали тушить пожар, но были остановлены военными в 20 ч. 19 мин. Тушение пожара возобновилось только около трёх часов ночи 5 октября. (Руцкой А.В. Указ. соч. С.490). «Это не поддаётся описанию, - пересказывал позже журналистам то, что увидели пожарные на горящих этажах, руководитель Московской пожарной службы генерал-майор Максимчук. – Если там кто-то и был, от него ничего не осталось: горящие этажи превратились в крематорий». (Московский Апокалипсис. М., 1996. С.40).

Московским криминалистам удалось 5 октября осмотреть помещения Белого дома выше третьего этажа. Они видели кровь на уцелевших потолочных перекрытиях, зафиксировали и то, что кто-то замывал кровь на полу. (КП. 1993. №192. С.3). Корреспондент «КП» Равиль Зарипов тоже 5 октября смог попасть в здание расстрелянного парламента. «Пытаюсь открыть один из кабинетов, - рассказывал он, - и тут же слышу предупредительный окрик. Пока не пройдут сапёры, к кабинетам лучше не подходить». Равиль Зарипов отметил, что верхние этажи (с 13 по 16) прогорели основательно, и пожарные сомневались в надёжности перекрытий. (КП. 1993. №185. С.1). Техперсонал, допущенный в здание, видел, что лифты были залиты кровью.

Куда же исчезли трупы? 6 октября зав. оперативным информационным отделом ЦЭМП Д.К. Некрасов заявил, что «возможно, только вечером Центру разрешат направить туда бригаду для эвакуации тел погибших». Но бригаду так и не направили, а «расчистку» Дома Советов от трупов производили воинские и милицейские подразделения. (КП. 1993. №192. С.3). По утверждению Леонида Прошкина, следователей Генпрокуратуры допустили в здание только 6 октября. До этого, по его словам, там несколько дней хозяйничали внутренние войска и ленинградский ОМОН. (см. интервью с Л. Прошкиным на сайте izvestia.ru). Но в личной беседе с И.И. Андроновым Прошкин сказал, что следователей допустили в здание позже, чем вечером 6 октября, т.е. только утром 7 октября. По информации журналистов газеты «Аргументы и факты», солдаты и офицеры внутренних войск несколько дней собирали по зданию «обугленные и разорванные танковыми снарядами» останки почти 800 его защитников. (цит. по Чёрный октябрь / сост. Е. Котельнич. М., 1995. С. 32).

В ночь на 5 октября к Дому Советов периодически подъезжали две грузовые машины. Капитан Андрей Емельянов рассказал, что трупы вывозили в несколько рейсов через гараж у набережной. Подъезжали КамАЗ и крытый ЗИЛ. (Поражение цели… С. 177-178). По сообщению другого источника, примерно в 11 ч. вечера 4 октября трупы вывозились на трёх машинах «УАЗ-452». (КП. 1993. №197. С. 2). Генерал-майор А.Г. Баскаев, назначенный 4 октября комендантом Белого дома, признал, что он видел, как ночью с разных точек вывозили трупы, но сколько их было, не знает. (Московский Апокалипсис. М., 1996. С. 40).

Народный депутат России А.Н. Грешневиков выяснил у охраны Белого дома, что трупы вывозились в основном 5 октября. Увозили машинами. (Грешневиков А.Н. Указ. соч. С. 270). По данным сотрудника общества «Мемориал» Е.В. Юрченко, трупы вывозили на трёх грузовиках военного типа. (Аль-Кодс. 1994. №27. С. 4). Но по информации журналистов «АиФ» тела убитых вывозили 8 специально выделенных для этой цели грузовиков. (цит. по Чёрный октябрь / сост. Е. Котельнич. М., 1995. С. 32).

Однако, как сообщалось в «НГ», трупы из здания вечером 4 и утром 5 октября были доставлены в морг Института им. Н.В. Склифосовского. Из-за отсутствия машин «тела перевозились на бортовых грузовиках», что, возможно, по мнению журналиста «НГ», и «послужило причиной слухов о тайном вывозе убитых специальной автоколонной». (НГ. 1993. №221. С.1). Вместе с тем ранее в печати прошла информация, что 9 октября из морга института им. Н.В. Склифосовского вывезли 201 труп. (цит. по Чёрный октябрь…С. 43).

Останки погибших в Доме Советов вывозили ещё несколько дней после 4 октября. Сотрудница аппарата Комитета по экологии Верховного Совета Евгения Петухова, обеспокоенная тем, что в Белом доме сгорит весь архив, добилась спецразрешения на прохождение в здание. Она вошла туда на третий день после штурма. Случайно, по словам Петуховой, охранник показал мешки, приготовленные к погрузке. Мешки стояли в вестибюле. Машины уже отвезли часть. Но лишь сверху были бумаги, а «дальше в мешке лежали органы человеческого тела». (Грешневиков А.Н. Указ. соч. С. 272).

Не исключено, что часть тел вынесли через выход, ведущий из подвала двухэтажного здания, что рядом с Белым домом, в туннель метрополитена между станциями «Киевская» и «Краснопресненская», а потом погрузили в товарные вагоны и вывези за город. Об этом, например, писал в «НГ» офицер внутренних войск. (См. НГ. 1993. №208. С.1). 7 октября 1993 г. от 21 ч. 30 мин. до 22 ч. милиция несколько раз освобождала от пассажиров перрон станции метро «Краснопресненская». К перрону подходил состав и стоял там минут 10. У дверей в подсобные помещения метрополитена стояли люди в камуфляжной форме с автоматами. (См. Ростовская М.Н. Последний рубеж. Дом Советов 4 октября. на сайте situation.ru /app / j_art_969.htm).

Погибших могли вывозить не только на грузовиках и в товарных вагонах. По свидетельству отставного майора МВД П. Артеменко, три ночи – с пятого на шестое, с шестого на седьмое, с седьмого на восьмое октября – его дочь наблюдала в театральный бинокль на Москва-реке суда с широким остовом, возможно, баржи и теплоход, в которые из здания Дома Советов военные что-то переносили в мешках и на широких полотнищах. (Площадь Свободной России. М., 1994. С.164-165). Заслуживает внимание и информация С.Н. Бабурина: «…Я встретился с моим бывшим коллегой, и он мне сказал: «А ведь была ситуация, когда мы оказались по разные стороны баррикад». Я спрашиваю: «В каком смысле? Отвечает: «В 93 году, служа во внутренних войсках, я участвовал в штурме Верховного Совета». И, помолчав, добавил, что после штурма ему было поручено контролировать загрузку барж телами погибших. Только во время его дежурства была загружена одна баржа. Другую готовились загружать. У меня нет оснований сомневаться в рассказе этого человека». (Наш современник. 2003. №10. С. 246). Об отправке части трупов на баржах по Москва-реке рассказала в середине октября 1993 г. газета «Ступени» (Москва). Через некоторое время газета закрылась. (См. на сайте 1993.sovnarkom.ru статью «Бизнес на костях»).
Но даже после того, как из Белого дома вывезли, казалось, все трупы, некоторое время спустя в здании находили ещё тела погибших: 19 октября – в шахте одного из лифтов, неделей раньше - в коллекторе кондиционирования. (НЕГ. 1993. №45. С. 1).

Проблема уничтожения и сокрытия тел погибших властью была решена. После 4 октября состоялось совещание директоров похоронных учреждений, где от них потребовали жесткого подчинения приказам «сверху». (НЕГ. 1993. №45. С.2). В администрации Хованского кладбища в первые дни после трагедии корреспонденту ИТАР-ТАСС сообщили, что все неопознанные жертвы будут скорее всего кремированы. (КП. 1993. №186. С. 1).

Правозащитник Е.В. Юрченко в ходе расспросов работников трёх крематориев Москвы и области установил, что в них сжигались трупы из Белого дома. (Аль-Кодс. 1994. №27. С.4; МК. 2003. №216. С.4). В частности, опрашивая служащих крематориев Николо-Архангельского и Хованского кладбищ, он выяснил, что там три ночи подряд, начиная с ночи пятого на шестое октября, сжигались «трупы в мешках». Нижняя оценка по двум крематориям, учитывая их мощность и внеплановый характер работы, составляла около 200 кремаций, высшая – около 500. (НЕГ. 1994. №61. С.1; Площадь Свободной России…С. 168). Е.В. Юрченко пришлось прекратить расспросы, когда ему начали угрожать люди в штатском: «Вас мы не тронем, но ведь у вас дочка подрастает». (МК. 2003. №216. С.4).

Независимое расследование провели и журналисты «НЕГ». Вот что им рассказали двое работников Хованского кладбища ещё на первой неделе после расстрела Дома Советов: «Нашему директору сказали: «Надо произвести триста захоронений». На триста не согласился, да и не успели бы мы. Обгоревшие останки трупов привозили в целлофановых пакетах, крематорий работал три дня и три ночи. Братская могила? Да вон там она, в том углу нового участка. Сколько там захоронили не знаем, все неопознанные». Спустя почти три недели земля на показанном участке заметно осела и была залита водой. (НЕГ. 1993. №46. С.1). На другом кладбище, расположенном в ближнем Подмосковье, подвыпивший бригадир могильщиков заявил корреспонденту газеты: «Да-а, привозили тут сначала 60 человек, потом вроде ещё…Некоторые до сих пор в морге крематория валяются». (НЕГ. 1993. №45. С. 2).

Сотрудник московского ФСБ рассказал секретарю Кропоткинского горкома КПРФ Борису Устинову о 280 трупах, сожжённых в Кунцевском крематории. (См. статью Б. Устинова «“Чёрный октябрь” 10 лет спустя» на сайте sovross.ru или в газете «Советская Россия». 2003. 23 сентября).
Не исключено, что в качестве крематория использовали топки одной из ТЭЦ. (См. Кольев (Савельев) А. Мятеж номенклатуры. 1990-1993. М., 1995 на сайте savelev.ru). По другим данным труппы сжигались в печах двух московских ТЭЦ. (См. на сайте sps.ru). Об уничтожении тел в ТЭЦ сообщала и газета «Ступени». (См. на сайте 1993.sovnarkom.ru статью «Бизнес на костях»).
Некоторые останки расстрелянных защитников парламента захоронены на военном полигоне в Подмосковье (в Климовске). (Иванов Иван. Указ. соч. С. 347).

Один из самых болезненных вопросов октября 93-го – почему так мало официальных обращений родственников пропавших без вести?

Из 122 официально признанных погибшими гражданских лиц, лишь 11 – жители других городов России, большинство же (96 человек) - жители Москвы и Московской области). (Московский Апокалипсис. М., 1996. С.38). Известно, что на защиту парламента из регионов приехало немало людей, в том числе с митингов, на которых составляли списки добровольцев. (см., например Путь. 1993. №10-11. С.9). Но одиночки преобладали, многие из них приехали в Москву негласно. «Сколько знакомых лиц мы уже не встречаем пятый год на наших встречах побратимов, - писал в 1998 г. журналист Н.И. Горбачёв. - Кто они все? Уехавшие домой иногородние или пропавшие без вести? Их много. И это только из наших знакомых». (Горбачёв Н.И. Батальон «Серёжа». М., 2002. С. 111).

Многие москвичи и жители Подмосковья, остававшиеся у здания парламента за колючей проволокой в дни блокады, после прорыва блокады Дома Советов 3 октября 1993 г. ушли ночевать домой. Иногородним некуда было идти. К тому же с прорывом к ним присоединились другие приезжие. Вспоминает защитник парламента Владимир Глинский: «В моём отряде, который держал баррикаду на Калининском мосту у здания мэрии, москвичей было лишь процентов 30. А к утру 4 октября их осталось и того меньше, потому что многие ушли ночевать домой». (См. на сайте blotter.ru).

next