Евгения Евгеньевна Дебрянская

В 1979 году переехала из Свердловска в Москву.

В 1987 году вместе с Валерией Новодворской основала политический семинар «Демократия и гуманизм», на основе которого весной 1988 года был создан оргкомитет партии «Демократический союз» (ДС). На учредительном съезде ДС в мае 1988 была избрана членом Центрального Совета партии. Осенью того же года исключена из партии ДС за «аморальное поведение».[2]

В начале 1990 года вместе с гомосексуалом Романом Калининым организовала «Ассоциацию сексуальных меньшинств» и Либертарианскую партию.

Пишет книги, снимает кино. Публиковалась в интернет-журнале РЕЦ.

Одним из её мужей был молодой Александр Дугин, другим был Алексей Дебрянский.

Двое сыновей, Вячеслав и Артур.

Дебрянская - это уже знак, символ прошлого российского гей-движения, которого, как утверждает сама Евгения, никогда не было. Были Дебрянская и Калинин - до отмены 121-й статьи…

Впрочем, после ее отмены публичной "гейкой" из первых открытых геев в России осталась одна Дебрянская.

И хотя Дебра - так называют ее "свои" - давно мечтает оставить клубный бизнес детям, уехать в Тибет и писать книги, она по-прежнему, не задумываясь, комментирует все приступы гомофобии во власти и в СМИ.

ЕВГЕНИЯ ДЕБРЯНСКАЯ О 20-ЛЕТИИ ДС



"Радио Свобода" посвятило специальную передачу 20-летию с момента создания ДС. К сожалению, подбор исторического материала оказался достаточно односторонним и практически ограничился интервью с Евгенией Дебрянской и Валерией Новодворской. Приводим текст интервью с Дебрянской:
"Дмитрий Волчек: Евгения Дебрянская больше не занимается политикой. Она выпустила две книги прозы, увлеклась клубным бизнесом, а на вопрос "Чем ты сейчас занимаешься?", отвечает, точно героиня Трумена Капоте - "Путешествую".
Евгения Дебрянская: Май 88-го года, особенно съезд "Демократического союза", для меня означали приближение к мечте. Потому что мы постоянно говорили о том, что Россия должна акцептировать европейский путь развития, должна приблизиться к Европе и стать Европой. А заграница для нас всегда была если уж не раем небесным, то уж раем земным, это точно. Съезд, сам по себе, был таким прорывом в мечту.
Дмитрий Волчек: Как этот съезд выглядел?
Евгения Дебрянская: Нище, хотя очень пассионарно. Все были нищие. Никакого съезда в таком смысле, как принято говорить, не было. Съезд состоялся в маленьких квартирах, все это ужасно убого и нище, но все мы были безумно радостные.
Дмитрий Волчек: Было еще ощущение клетки, вокруг которой скачут звери. Ведь перерезали провода, кругом подслушивающие устройства, стояли стукачи...
Евгения Дебрянская: Машины КГБ стояли просто по улице Рычагова, и для моих соседей, которые ничего никогда не видели, такое наличие машин и такого внимания было равносильно, может быть, ковровой дорожке в Каннах. То есть они просто все высыпали смотреть на этот эскорт, который сопровождал нас.
Дмитрий Волчек: Мне кажется, было очень много смешного тогда, много смешных и нелепых историй.
Евгения Дебрянская: Вообще жили-то мы очень весело, потому что совок для нас - это ведь как во сне. Ты мог повернуть за угол, а вместо дома там яма могла оказаться, или вообще ничего не оказаться. В совке надо было быть всегда готовым бог весть к чему. Поэтому для меня та жизнь это, на самом деле, какой-то очень яркий сон. Ужасный, может быть, но очень яркий. Конечно, было много всего: и пьянство беспробудное, и веселье, и, в то же время, мы создавали партию.
Дмитрий Волчек: Женя, твоя первая книга вышла через 10 лет после этих событий. Для тебя, как для писателя, эта эпоха имеет какое-то значение?
Евгения Дебрянская: Да, конечно, безусловно, я еще раз повторяю, что в совке не было ничего - не было духовности, не было обычных, очень удобных радостей, которые сейчас дарит нам западная цивилизация. То есть не было ничего. Вы были один на один с самим собою. И тут уже зависело, в принципе, от вас, от ваших внутренних ресурсов: способны вы на прорыв, на подвиг, на радость, на безумие? Это было сопряжено с молодостью, с юностью, с мечтой, с любовью. Ведь было очень много любви.
Дмитрий Волчек: Женя, а вот сейчас история каким-то образом повторяется. Точно такие же диссиденты собираются в квартирах, точно так же милиция их атакует, разгоняет "Марши несогласных". Как ты смотришь на это с сегодняшней своей позиции удовлетворенного человека?
Евгения Дебрянская: Наверное, у каждого свой путь. То, что Россия потихонечку приближается... Особенно Москва. Конечно, это совершенно европейский город уже, и вот то, о чем мы мечтали, я могу это потрогать: я езжу в хорошей машине, я езжу за границу, я отдыхаю на разных морях. То есть, есть много пространства, куда можно ехать, двигаться, и так далее. А дальше уже встают твои личные проблемы: насколько ты можешь себя реализовать? И для меня это намного важнее сейчас всевозможных политических движений.
Дмитрий Волчек: Когда ты смотришь на этих людей, которые как бы осуществляют вот этот ремейк конца 80-х, тебе жалко их, тебе кажется странным, что они занимаются этим в обществе, которое, в общем, отвечает тем представлениям нашим о мечте?
Евгения Дебрянская: Мне их не жалко, я на них вообще никак не смотрю, в поле моих интересов их нет. Да, вот они выходят на улицы, они протестуют... Но я уже не выхожу на улицу, я еду куда-то на Индийский океан.".

Впрочем, невольно возникает предположение, что подчеркнутое равнодушие Дебрянской к общественной жизни носит характер эпатажа. Потому что иначе зачем год назад ей понадобилось самой идти под милицейские дубинки и укладываться на асфальт на разогнанном милицией гей-параде? Журнал "Русский Newsweek" писал тогда об одном из эпизодов разгона: в милицейском автобусе встретились участники гей-парада и их противники, включая евразийцев. ""Почему мы должны ехать с этими гомосеками вонючими?" - возмутился молодой человек, назвавшийся активистом Евразийского союза молодежи. "Мальчик, потому что все люди равны. И евразийству это никак не мешает, уж поверь мне: все-таки [Александр] Дугин [идеолог Евразийского союза. - Newsweek] - мой бывший муж", - нежно втолковывала оторопевшему гомофобу лесбийская активистка Дебрянская

Евгения Евгеньевна Дебрянская
О чем поет татарский бренд "Земфира"?
DC
Mосковский DC
Нежная агрессия паутины